Луна ведь служит вдохновением.

Когда-нибудь я поднимусь поближе к звездам
И буду видеть сквозь закрытые глаза
Вселенную, её цветные слёзы,
Её в безумие ушедшие года.
Я подлечу тогда к луне поближе
И обниму, и холодом согреюсь.
Луна ведь служит вдохновеньем сумасшедшим.
Теперь и я ей послужу, развеясь
И превратившись в пыль из нервных клеток,
Я стану частью неотъемлемой луны.
А вечером, приняв своих таблеток,
К ней, и ко мне, направишь взоры ты.
И стану для тебя я бледной музой,
Не сослужившей должно на Земле.
А ты под звездный хор напишешь музыку
И с нотою последней вспомнишь обо мне.
Но ночь пройдёт и новый день настанет,
Он поглотит вселенную твою.
А я, как летний снег, растаю,
Балладу не допев свою.

               ***
Я люблю такие вечера,
когда теплый дождь сменяется холодным солнцем,
когда мокрый асфальт
и крыши машин блестят, словно влажный туман.
И это сияние,  
исходящее от крон деревьев, залитых глянцем.
И тихий гром,
доигрывающий свою партию, когда уже отпел ураган.

  
Душевнобольное общество.

Моё общество больно психически,
оно полно изъянов и борьбы.
Да, так сложилось исторически,
нет, не виноваты мы!
Мы -   пострадавшие -   бегаем
за главной ценностью -   деньгами,
укутались злобною негою
и душу продаём кусками.
Давно уже ложь и предательство
вычеркнуты из грехов.
Порочного мира ругательства
снова рушатся на волхвов.
"Но нет здесь вины человеческой,
всё само получилось, всё - наживное!" -  
так кричит с времён древнегреческих
моё общество
душевнобольное.