*   *   *

Как падают в море, так больше падать и некуда.
Не стоит меня в этот миг вылавливать неводом,
Когда я все рыбы, все крабы, когда я – соль…
Не  стоит меня вытаскивать на песок.

Что скажет, глотая воздух острыми жабрами,
Тебе за попытку спасти от моря душа моя?
Спасибо тебе, спасибо… И все же спаси…
Руками до моря бережно донеси.

                          *   *   *
Средь призм многоликих что делать простому лучу?
Устав от неоновых вспышек, ты веки смежаешь,
И, словно «спасибо» тому, кто придумал свечу,
Звучит в тебе вечер, которому ты не мешаешь…

Душа, словно рыбка, в самой сердцевине теней,
Не ждет, чтоб чужая наживка спасла от напасти
Остаться в бездонности этой, на этой ничьей
Земле, для которой еще не придуманы снасти.

Обернут в страницу Маямского календаря
Подсолнечник желтый. Как все в этом мире смешалось…
Но бабочку, что застывает в глотке янтаря,
Вдруг выпустит вечер, которому ты не мешаешь.

*   *   *
Между сложенных крыльев бабочки – тишина.
Никуда не летит. Оседает синей пыльцою.
Она  может сорваться. А может остаться в нас.
Как ей просто – быть…Как ей просто – глядеть в лицо нам.

Однодневка, бесплотное  марево чешуи,
На огонь медно-желтый – полет сквозь дни и  машины.
Это чья-та надежда и боль. Это сны твои.
Не ломай ее крыльев. Движеньем губ удержи их

На пороге случайностей. Там где вразброс, взахлест,
Облака – сквозь дождливые ветки – как книга жалоб.
Ну, спаси же ее… Не от ветра… Не от колес…
От себя самого. От себя самого, пожалуй.