Елена Хитушко
Харьков, Украина
 

             *  *  *
                                 В договоре с литературным издательством
                                 автор именуется – «Творец».

Не бойтесь графомана, господа,
Он хочет мелкой славы и известности,
Его стихи не лишены словесности
Изящной;  проза – как гранит, тверда.
Он Вам расскажет, правды не тая,
Пусть длинно, пусть сбиваясь, – тема трудная,
Что графоманство – спящая змея,
А ремесло привычное – беспутное.
Ты только в блюдце молока налей
И дудочку лиши кармана узкого,
Так вместо яда приторный елей
Вдруг потечёт, преображая мускулы
Руки, плеча. В тетради есть простор –
И днём, и ночью он, бедняга, пишет,
Сейчас же рукопись кладя привычно в стол,
Надеясь, что когда-нибудь услышит
Творец ея, как разомкнётся круг,
И выйдет книга. Просто так, к народу,
Беря друзей-поэтов на испуг,
Истории анналы, не уродуя.
И, прижимая детище к груди,
Автографы раздав, в большом количестве,
Надеется герой, что впереди
Его минует культ известной личности.
.

     Притча о Спящем Льве

Мужчина-Лев с утра лежал в кустах,
Спасаясь от неистового зноя.
Вдруг, нарушая призрачность покоя,
Примчалась женщина. Красивая.  В летах.
– Чего тебе? Сквозь сон промолвил лев, –
Ты, по всему видать, умнее многих,
Довольно молодых и длинноногих…
Я весь – внимание.
            – Сей путь преодолев,
Мой господин, Вам предложить посмею
Переменить кустарник на аллею…
– Кустарник,  стало быть. Что значит  твой приказ?
Небрежный тон? Я начинаю злиться,
Хотя порою смена диспозиции
Есть  благо сущее. А ну-ка, стань анфас!
Ведь разбудила! Ну же, говори
Что там стряслось, когда уж всё случилось?
Аллея в двух шагах… скажи на милость!
Даю тебе ещё минуты три.
– Я объяснюсь без видимых преград,
И Вы, мой господин, меня поймёте сразу.
Уже сюда ведут на выгул львят.
В квартире на уме у них одни проказы!
– Их пятеро? Я помню всех котят.
– Наш прайд растёт, и их уже пятнадцать.
– Тогда, пожалуй, нужно убираться.
Здоровье мне дороже во стократ.

– Не хочешь, а проснёшься мизантропом, –
Промолвил лев в ближайшей из аллей.
– Мне газировки, с грушевым сиропом,
Стакана два, пожалуй-ка, налей.
.

          *  *  *

Кораблик – бумажный, а ветер – живой:
Он шепчется вместе с травой-муравой,
Он помнит любые извивы реки
И слышит, как к речке бегут ручейки.

Кораблик бумажный с бумажной трубой,
Сегодня ты примешь всамделишный бой.
Познаешь всю мощь и упорство волны –
Тебе испытанья на долю даны.

И соль проберётся навеки в бока,
И станет бумага прочней, чем доска,
И юнги твои возмужают вдали
От отчего дома и отчей земли.