Татиан Метелл
Киев, Украина

Сегодняшнее вчера

Ждать. Слушать. Вздрагивать.
                                                  Насторожиться.
Бегом к двери.
Понуро возвратиться.
Ждать.
Снова ждать.
Смотреть в огонь.
Молиться,
беззвучно шевеля губами.
Следить как медленно
багровый пламень
облизывает темноту.
Пытаться отогнать
тугую тошноту,
которая безликой тенью,
присутствием чужого приближенья,
ознобом вырастает за спиной.
Зрачками мутными
                                     впивается в затылок,
Проводит по плечам
                                     ладонью стылой,
меж ребрами змеится.
И тоской
             внезапной,
                                   резкой
                                                     сдавливает сердце.
Ждать. Снова ждать.
Сжиматься до предела.
Холодной болью налитое тело
в тугую скручивать пружину.
А сведенные судорогой жилы
Кинжалом дней утраченных кромсать.

Молитва-динамика

Только не сделай мне больно!
Руки крест-накрест, ладони наружу
искренне, непроизвольно.
- Сильною буду, не сдамся, не струшу!
Только не сделай мне больно!

- Только б слова твои сердца не ранили…
Глаза ее – два страдания.
Поздно опомнилась! Только не рано ли
душу облегчить рыданием?

- Только б слова твои сердца не ранили!
Вот он! Утешься.
                             Зеницы погибельны,
руки сплетенные, силы неравные.
Счастье взахлеб,
                      словно плач искупительный.
- Только б слова твои сердца не ранили…

Медленно тяжко спадали объятия.
Грузное солнце на небо карабкалось.
Перерастала молитва в проклятия.
Вот и отпелося.
                         Вот и отплакалось.

Глаза ее – две пощечины.
- Что же ты, грешная?
                             – Встретились, свиделись..
Воздух рассечен кинжалом отточенным:
- Гибели! Гибели! Гибели!

Черным смятеньем глазницы затеплились –
вихрем рванулась навстречу.

Вспомни, безумная,
                         мы не затем клялись,
чтобы забыть и отречься.

Вспомни! Опомнись!
                             Не ты ль торжествующе
песней звенела,
                            просторной и вольной?
Но – отрешенно, горячее, тоскующе:
- Только не сделай мне больно!

Из глубины

Все когда-нибудь кончится. Кончишься ты.
На исходе вода изойдет изо льда.
На ладонях истлеют стигматы святых.
И проклюнется «нет» из нетленного «да».

Потому ухожу. Чтоб не видеть конца.
Чтобы скрипа не слышать Фортуны колес.
Чтоб за маской сберечь очертанья лица,
За разлукой – знамения прожитых слёз.

На бумаге – следы убегающих строк:
В каждом слове – измена, а в сердце – печаль.
И на россыпях рек, на развилках дорог
Серой дрёмой лежит приговора печать.

Убегаю, читая себя между строк.
Ускользаю в стремнинах дорог и тревог.