Дима Карелин
Украина, Полтава

Падение Римской империи и кое-что совершенно сакральное

I

Ветер не спеша расхаживал по глухим переулкам
оставляя за собой шлейф прошлогодних парфюмов
и свежей, удушливой краски.

Стены окружали косые кварталы,
черпали проточную воду из чопорных луж,
а жадные крысы спешили на ужин
к ближайшему баку.

Сколько таких ночей ты видела в своих снах,
сколько мужчин ласкали твои сонные веки,
под строптивой улыбкой луны,
обещая букеты созвездий?

Ты кланялась каждому из них в пояс,
ты готова была позабыть все на свете
лишь бы только вот этот остался с тобою навечно.

Но он уходил. Они все уходили
в открытые двери ночных сновидений
оставляя тебя на съеденье печали.

Долгими ночами ты играла на банджо
и питалась стихами Бодлера
и других горемык символизма.

Но как только под куполом неба
херувимы подъем вострубили
ты восстала из пепла
и смиренно себя  предала на закланье.  

II

Я знал тебя совсем юной девой,
тебе тогда не было и пятнадцати
и каждый твой локон
помнил тепло моих пальцев.

О, сколько счастливых минут
я впитал вместе с ядом вина твоих губ!

Ты смеялась, плескаясь в пруду
и твой смех отзывался восторженным эхом
где-то там, на границе эпох мирозданья.

Дикий мед
твоих призрачных слез
я хранить буду в каждом из дней
до конца, отведенного свыше.

III

Может быть, ты паришь сейчас
над  Дунайской равниной
или огненной ланью бежишь
по степному кургану.

Вдруг в глубоких глазах твоих
кто-то ловит амфибий,
а на шейном изгибе охота идёт на варанов.

Говорят, твои юркие пальцы
не раз щекотали заблудших прохожих,
а самых смазливых
так никто никогда и не видел.

Столько разных историй я слышал
от древних лесничих,
что теперь сам ночною порою
бывает  бегу наугад без оглядки.

.

        Забытое пророчество святого Иезекииля

1 И настанет тот день,
  когда все птицы в округе смолкнут,
  когда  все корабли станут на мель,

2 когда у волка, живущего на том краю тысячелетнего хвойного леса,
  заживут все раны и обострятся зубы,
  когда муравьи почувствуют в себе силу
  и соберутся в огромную армию под руководством слепого муравьеда,
  когда птицы с  берегов Припяти споют акапелло
  «Котилася ясна зоря з неба»,
  когда на огромных дубах зацветут гиацинты,
  когда крепкий и жилистый вепрь проиграет в покер  трусливому зайцу,
  когда ночной пепел развеется над предрассветным сиянием
  и явит собою картину  Сезанна,
  когда все рыбы Красного моря придут на свадьбу к Посейдону и Кето,
  когда Лысая гора зарастет двухметровым папоротником и бузиной,
  когда земля под босыми стопами станет мягкой,
  как карамельное крем-брюле,
  когда белый цвет твоей юбки вдруг покраснеет
  и станет похож на клубничный джем,
  когда дверь на чердак скроется под мхом и паутиной,
  когда жестокий Верлиоко разрыдается над своей последней жертвой
  и поклянется до конца своих дней поливать слезами Psathyrella gracilis,
  когда твое еще ароматное сердце будет догорать на оловянной сковороде,

3 когда все тигры оскалят зубы в последний раз,
  когда каждая из заблудших душ обретёт покой,
  когда реки уйдут вспять и затеряются в горных низинах,
  когда твои ресницы перестанут дрожать на октябрьском ветру,
  когда капля карибского рома оросит беспроглядную сушу,
  когда мелочь в руке бедняка превратится в мучные хлеба,
  когда дождь перестанет идти и забрезжит строптивый рассвет,
  когда руки твои, отдавая тепло,  будут греть захилевших синиц,
  когда скалы в ночи загремят и накроют собой берега,
  когда снам беспробудным придет долгожданный конец,

4 когда боги возьмут реванш и сыграют в гольф,
  когда небо возьмёт карт-бланш и сыграет в джаз,
  когда ветер ослепнет вмиг и сорвёт  скальп крыш,
  когда чай, остывая в груди, превратится в мёд,
  когда падая, ты вдруг вспомнишь о том, что умел летать,
  когда день, не успев начаться, уже истлел,
  когда волк под твоим окном будет ждать январь,

5 когда свет от твоих лампад в одночасье  начнёт дрожать,
  когда мост над сухой рекой обратится в прах,
  когда  вечности надоест терпеть и вскрывать замки,
  когда злые, зловонные короли закипят в котлах,
  когда слуги капризных дев всё поймут  и уйдут домой,
  когда армия полевых сверчков закружит фокстрот,
  когда ты, улыбнувшись им, запоешь “Sweet dreams”

6 тогда я обниму тебя и запру засов.

.

       Звездная ночь Винсента Ван Гога

Ночь медленно капала из горлышка дня липким портвейном
привокзальные звезды плелись за мной следом как бродячие псы,
лапы которых дрожат, промокая в нефритовых лужах февральского неба.

Воздух становился все старше, вот его лысина уже покрылась сединой
и он дышит мне в затылок, и шепчет заклинания проклятых ситхов
чьи световые мечи затупились на сломе эпох.

Горстки безмолвного пепла, что хранит дух  поверженных статуй
хрустят под ногами как юная дева на мужеском ложе,
и где-то в сенях накрывают святую вечерю.

Я вдыхаю лоснящийся запах, обдуваемый всеми ветрами,
а полночные звезды скулят под ногами
ожидая, что я их замечу.

Добрый мальчик в окне надевает пижаму, улыбаясь
свисает с балкона и кричит мне восторженным эхом
что-то странное. С легким волненьем я прошу повторить
но он сгинул, растворился во чреве балкона из прогнивших осиновых досок.

Ночь лукаво пьянит своим сладким дурманом,
впереди лишь безликие тени от фонарных столбов, да поникшие ветви
столетних беззубых деревьев.