Я родилась в некотором государстве
Морившем голодом
Знающим – петельки вставляющее
Флажками добролюбивейшего отличия
Несферы от отчаянья других
Кормилась походкой вокзала
Наследников, проводников, кочевников
В нежданном городе
Кропотливой радостью
В наиприятнейшей флис
Шанс полый и религия тары
Люди-взморье как штык в кизил тобольский
Ровный путь заждавшихся конур
От дальних снов по воле скользкой
В царство лишних
До крови сжавшихся фигур
Выросла, полюбила, короновалась
Лязг стакана сопоставила с работой ворот
В глотке дитя опознала
Букву – сафьян болот
Люди, люди, человеки
Ах, на чём же вы стоите
На ковре, на парапете
Или кончиках Юдифи?..
Силы ила, вы ли мыли
Дно забытых по родству
Высочайшей богомили
На берёзовом посту
Вы в н
... Читать дальше »
Благословенна ночь
И водопады ласки,
Ты не уходишь прочь,
И не сгущаешь краски.
На абордаж идешь,
В корму вонзая кошки,
Осенний блик мираж
Рассыпал неги крошки.
Шампанского струя
Расправила ветрила,
Любви эскадра бьет
Лишь обжигая крыла.
А на душе весна,
Щебечет сердце в клетке,
Мечтается творя,
Вкусив любви таблетки.
И чайкою паря
В безбрежные просторы
Врывается заря -
Из конфетти узоры.
А каравелла мчит,
Плененная пиратом,
И музыка звучит,
И страсти бьют куранты…
Город
Город, машины, люди, иллюзии,
Ствол древесины, дисков протрузии…
Венами улиц капельки общества,
Осень - волшебница с кем-то по отчеству.
Плазмою крови - с
... Читать дальше »
Иона томится во чреве чудовищной рыбы,
И тело его обжигает — пахучая слизь,
Но ангелы светлые — разом Иону спасли бы,
Когда бы Иона желал — непременно спастись.
Блаженная тьма, отдающая запахом тины,
И — ах! — сократилось утробы горячее дно;
Иона с чудовищной рыбой — едины, едины,
Иона и рыба — отныне, отныне — одно.
Не рыба уходит на дно, или спорит с волною,
Иона — уходит на дно, или спорит с волной,
Иона, заполненный вязкою, жаркою тьмою,
Иона, залитый, окутанный ею одной…
И сердце Ионы — колотится мерно и глухо,
И воды морские — ласкают могучую грудь,
Иона не чует — тяжелого рыбьего духа,
И бездна морская — его не пугает ничуть.
Дарья Числова
Дзержинск, Нижегородская обл., Россия
Я люблю тебя Россия
С неба капает дождь,
Будто душу терзает палач,
А по сердцу скользит, задевая всю плоть, острый нож,
Потому что из окон мне слышится плач...
На асфальт, и на крыши домов,
С неба капают капли и падают в грязь.
Все молчат, ведь по сути не нужно нам слов.
Все молчат, но увы, нам без слов этот плач не унять.
Нам нельзя не страдать,
А те слёзы, что капают с неба, смешались с моими.
Лужи стали всё глубже,
Ну а мы все, во время дождя, не надолго стали другими.
Россия, не плачь,
Ибо слёзы твои призывают и слёзы твоих порождений,
Ибо в эти моменты и наши души терзает палач,
Люди ненавидят его, но на самом же деле он гений.
Как заставить людей всех разом страдать?
Разгадал он загадку найдя наше слабое место,
Чтобы бо
... Читать дальше »
с моста на мост – вид
судно стоит
сквозь морось
над портом темноты полюс –
молчит
уныл
звук из недр вечера
словно вчера вверчено
в настоящее
портальные ящеры
сетуют устало –
у моря уюта мало
ветер рвётся бумажно
сегодня влажно
городом туман сыт
человек спит
укрывшись
а выше
звучит
зимний мотив
в уме узника замка ив
джазовая пластинка
носком ботинка
коснулся воды
проснулся. следы
уводят на юг
это друг
это сон
это снег
что-то пел
что-то пел
кто-то лёг
кто-то спит
это снег
это сон
это юг
кто-то юн
чей-то бег
замирает на лестнице
в этом месяце
звёзды доверчиво-яростны
будущее осыпается
на темя
я – настоящее время ... Читать дальше »
Он приехал из Лондона, - длинный, холодный, чужой.
Он слонялся по улицам, трогая плечи прохожих.
Он был болен простудой, тяжёлой смертельной тоской
И хронической осенью, въевшейся в серую кожу.
Он ходил по вокзалу, подолгу топтался у касс,
Осторожно постукивал в окна плацкартных вагонов.
Напрягая зрачки близоруких, слезящихся глаз,
Каждый вечер смотрел расписание местных циклонов.
Он стоял на порогах гостиниц, ночлежек, домов,
Вновь и вновь огорчаясь, что люди его не пускают.
Ночевал на скамейках в компании пьяных ветров -
Полудиких бродяг, по-собачьи сбивавшихся в стаи.
Спал тревожно и чутко в сетях лихорадочных снов,
Растворялся туманом, теряя последние силы...
Поздней осенью в Лондон пришло заказн
... Читать дальше »
Бежала волчица, минуя преграды-
Зиял окровавленный бок.
За нею охотники: дьявольски взгляды,
Со шпорою мягкий сапог.
Коней не жалея, несутся по следу-
Азарт бьётся пульсом в виски.
Им хочется крови звериной отведать,
Кромсая его на куски.
А в звере, поверьте, ни капельки злобы-
Одно только чувство: враги!
Волчицу из стороны в сторону водит.
Живот, её лапы - в крови.
И в логове тёплом щенки давно плачут.
Погибнут – она не приди.
По следу охотники с гиканьем скачут,
И сердцу так тесно в груди…
Какая же матерь отступит и сдастся-
Смирится со смертью детей?!
Ей легче со сворою псиною драться,
Вот только б уйти от людей.
Молчанье – ни визга, ни воя, ни стона.
Кровавых следов и не счесть!..
Но
... Читать дальше »
Овидий, я тоже здесь выучил скифскую речь,
и гетских детей обучаю священной латыни.
О, Боги! К чему эта редкость желаннейших встреч
в холодной и дикой, и варварской этой пустыне?
Не Цезаря воля, но злоба богов и людей
меня отделила, исторгла меня из Отчизны.
Теперь я не знаю: я римлянин? я иудей?
Я варвар, из черепа-чаши испивший на тризне?
Овидий, моя бесприютность подобна твоей:
я тоже хотел бы поверить в бумажное "Vale!",
что свиток дойдёт, и Октавий, исполнен печали,
пошлёт на восток за тобой череду кораблей.
Тебя заберут, разрешив возвратиться назад:
галеры придут на закате под парусом алым,
и ты уплывёшь из страны снегопадов, усталым,
в твой Рим, по пути, засиявшему, как звездопад.
Год истаял... И вот
Надвигаются новые даты.
Если б знать наперед
Всю грядущую боль и утраты.
Затвердить назубок
Все чреватые горечью числа,
Отвращая их срок
И лишая их силы и смысла...
Но пути замело,
Ни версты, ни межи, ни отметки.
В чистом поле бело.
В лохмах инея светятся ветки.
Пропись птичьих следов,
И в конце недописанной строчки
Посредине снегов
Птицы-ворона черная точка...
МОЙ БЕЛЫЙ СОН
Даже зимой мне снится зима,
Мир, залитый светом стерильным, белым.
В воздухе, недвижном, заиндевелом,
Парят деревья, люди, дома.
Над землей, засыпанной колкой стружкой,
Зависают ангелы – елочные игрушки.
Пронзающий ветер в вечерней тиши,
Шум листьев сухих по голой земле,
Покоя душе ты здесь не ищи,
А светлые дни догорают во мгле.
Голые степи и внутри пустота,
Свеча на окне и холодные руки,
И звезды погасли, лишь в небе луна
Одиноко сияет как символ разлуки.
Пустота. Тихий стук часов.
На ресницах моих застыла печаль,
Одиноко и холодно. И нет голосов.
Так часто бывает в этой жизни. Жаль…
В парке стоит пустая скамья,
Лишь два желтых листа сиротливо лежат,
Где эта девчонка? Ведь это не я.
Не ответят они, лишь только молчат.
Вечер украдкой обнял этот город,
Зажглись фонари, сигналят такси.
Спешат домой люди, и ноябрьский холод,
Как жить в этом мире? У кого же спросить?
Иду я одна, в черном пальто,
Ветер сплетает волосы с небом,
Холодные пальцы, на среднем кольцо,
Еду в трамвае, а
... Читать дальше »
Так слышно музыку как тишину,
Так видно свет как темноту,
Так я весь мир, и мира вовсе нет,
Так ты весь мир, и я лишь часть в тебе.
Морской этюд
Соленые слезы с соленым потом –
Соленая терпкость моей тоски.
Печальная птица промолвит полетом
Печально и стыло: «Вы не близки..!»
Соленые слезы смешались с потом,
Соленые губы твои близки.
Печально и больно станут полетом
Печальных объятий твоих тиски.
И снова слезы мешая с потом –
Твой вкус как синоним моей тоски.
Печальная птица промолвит полетом:
«Вы снова не будете так близки..!»
С. Г.
…все бури в конце концов затихают и наступает покой — напоминание людям о той тишине и безмолвии, которые приходят на смену суровой буре, что зовется
... Читать дальше »
Поэты пишут обо всем на свете, Любовь, природа, дружба – сколько тем! А я хочу сказать вам о планете – На ней одни лишь дети правят всем. Есть на планете той река Везенья, Тропинка Счастья, океан Добра, А каждый день там – это День рожденья,
Дороги там – все сплошь из серебра! Ещё: там нет ни войн, ни преступлений, Там есть покой, уют, мир и тепло, Есть День Улыбок там, День поздравлений, И День Конфет, и даже Эскимо!
Пускай там нет машин и пароходов, Любви и дружбы там хватает всем, А солнце там – в любое время года, Нет там забот, и нет совсем проблем… Есть на планете той закон обидный: Ты там не можеш
... Читать дальше »
Спустилась ночь, умолкли птицы,
На небе тусклая Луна,
Звёзд бирюзовые крупицы
И ледяная тишина.
В тумане призрачно мерцает
Покрытый лунной пылью лес,
И время в нём приобретает
Сакральный смысл, объём и вес.
Ночь глубока, как бесконечность,
Как мёртвый, чёрный океан,
В котором дно уходит в вечность,
А берег - призрачный обман.
Но время близится к рассвету,
И оживает мёртвый лес.
Вдохнув луч солнечного света,
Лес окончательно воскрес.
И как-то очень неуклюже
Безбрежный сжался океан
И стал простой осенней лужей,
На радость местным воробьям.
Я имя своё написал на Рейхстаге
Я имя своё написал на Рейхстаге,
Царапая камень штыком,
Сжигал на параде фашистские флаги,
Был с Жуковым лично знаком.
Магнитные бури нейтронные бомбы
Собственноручно забитые тромбы
Над головами измятые нимбы
Мне не запнуться шагая по ним бы.
Ритмы враждующих в теле нейронов…
Страшно бывать на своих похоронах.
Хор обезглавленных
Хор обезвреженных
Душ позабытых в пустынях заснеженных
Жадного времени
Слышен над Городом
Чёрного Вымени
Полного отроду
Страхом потери и жаждой добычи
Ласкою лести и доблестью бычьей
Бес-человечен и бес-одержим он
Звёзды на плечи – знаком наживы
Сполохи Молоха – звёзды на башнях
Тюрьмы забиты телами бес-страшных…
Глас несогласный утонет во смехе -
Будь позитивен мечтай об успехе
Делай как мы делай лучше и чаще
Будь обезьяной-как-надо-ходящей
Будь обезглавленным будь обезвреженным
Будь единице
... Читать дальше »
Улыбнись, ведь я прошу совсем немного.
Хоть на секунду, подари мне этот свет!
Я не хочу от тебя ничего другого!
Прости, не слушай этот бред…
И если будет нужно, я взорвусь ради тебя!
А моё тепло разлетится по всему свету.
Я согрею мир сильнее Прометеева огня,
А сам… А сам я кану в лету…
И я молю, пусть хоть маленькая часть
Моего тепла до тебя доберется.
Пусть этот лучик не даст тебе упасть
В ту пропасть, где и Гелиос разобьется
Прошу, не грусти напрасно,
Ведь ничто не стоит твоих слез.
Я знаю, будет всё прекрасно
И я не вру… Я говорю всерьез...
Ну, здравствуй, жена…
Ну, здравствуй, жена, я вернулся домой.
Изранен, уставший, почти что слепой.
Ты не пугайся меня, я побитый войной -
Жестокой барышней с
... Читать дальше »
и челки уже нестерпимо редки, и джаггер в наушник сипит негромко
Че обесценился, выдохся как легенда. где-то просыпался твой молодецкий пыл
незаметно для всех засучив рукава, ты сметаешь в совок обломки
всего, чем ты раньше был
а хозяева жизни тебе говорят о прошлом, учат тебя быть жестоким
никого не жалеть, не сворачивать с выбранного пути
тебе нечего возразить: ты влюблен в легкость бабочки,
в солнце, спешащее к нам с востока
остальное тебе претит
и в полудреме мечтаешь: положен конец совещаниям-завещаниям
и ты снова пацан в тертых джинсах - бежишь домой за вещами
их совсем ничего. пара удочек, кепка.
в подъезде ребята
родные, знакомые, дворовые -
вместо скучных коллег с их словами - приемами болевыми
ржавый велосипед прозябающий в сальной гаражной чаще
воскресает.
и ты такой юн
... Читать дальше »
Александра Чумаченко
Белгород-Днестровский, Украина
***
Алмазно - призрачные сны
Закрыли окна и ставни все свои.
В тех снах, где видела тебя я,
Нет больше света и доверия!
Застыло время, где-то в глубине души,
И если ты намерен вернуться вновь - ты не души, ты не души!
Алмазно призрачные сны
Я всё пишу тебе стихи, они твои….
В моих стихах, осталось мало счастья,
Всё испарилось, открыв окна природному ненастью!
И если вдруг увидишь ты меня в тиши - ты не спеши, ты не спеши!
Не делай взгляд свой отрешенным, не отворачивай своё лицо!
Не нужно быть профессором или ученным,
Чтоб вновь поверить в счастье горячо….
Алмазно –призрачные сны
В них замки, а на них замки – они тверды,
Еще давно дружило с нами слово «МЫ»
Теперь есть лишь только «я» и «ты»….
Я буд
... Читать дальше »
Я – прекрасная планета,
Я из Космоса дитя
Бело-голубого цвета,
И зовут меня Земля.
Я вздохну – подует ветер,
Разозлюсь – летят пески,
Улыбаюсь – Солнце светит,
Мир спасая от тоски.
Захочу прохлады – снегом
Укрываюсь нежно я.
Плачу вместе с серым небом,
Под печальный шум дождя.
В волосах сияет Месяц,
Словно обруч дорогой,
А на шее ожерелье –
Радуги полет цветной.
То в туманах утопаю,
То дрожит моя земля,
То пожар в груди пылает
Ярким пламенем светя.
Я – прекрасная планета,
Я из Космоса дитя
Бело-голубого цвета,
Я – живая, я – твоя!
.
Детская фантазия
Дело было в понедельник,
В десять вечера c утра. ... Читать дальше »
Люблю этот дворик, укрытый от всех ветров домами в потёках растресканной штукатурки. Пёстрая стая дворовых котов делит пространство, как шахматные фигурки.
Здесь я бываю нечасто, три раза в год, после звонков с незлобной живой угрозой, в этом дворе семьдесят лет живёт нашей семьи знакомая - тётя Роза.
-Мейделе, ты? Проходи, не мети порог - слышу в который раз и улыбка душит.
Голос её хрипловат и лениво-строг. Время дородных красавиц сушит, но остаётся что-то в движеньи рук, и понимаешь - мужчины боготворили. Роза поспешно крошит укроп и лук, переживая "чтоб синенькие не остыли". Кормит меня, ворчит что "худа, как снасть" , перебирает памятных кавалеров , припоминает, как накрывала страсть, но "таки всегда и во всём признавала меру".
Да сколько той жизни? Мизер.
Копилка, где три копейки.
А годы – как мелкий бисер
на нитке судьбы-злодейки.
Да сколько той смерти? Пальцами
всего лишь за нитку дёрнуть –
и бусинки разлетятся.
Их вечность склюёт как зёрна…
Да сколько там той Вселенной?
Куда – из подводной лодки?
Упрёмся опять коленками
в утробу, и снова – роды.
Да сколько тех жизней? Мистика?
Эх, знать бы нам в той утробе!
… А Бог вышивает бисером –
Такое у Бога хобби.
.
ЖИЗНЬ-ТЮБИК
Годы как лепестки: любит судьба? не любит?
Время срывает их. Маленький холокост…
Выжата жизнь моя. Выжата словно тюбик:
Где-то на полпути в тюбике сплющен &
... Читать дальше »
АНАТОЛИЙ МЕЛЬНИК
(ОКТАВИЙ ТАНТАЛ)
г. Марганец, УКРАИНА
НАГ
По весне на заре – смерть,
звездопад на душе год.
Если жить и любить сметь,
то и грудь колесом – горд!
Не спешу, не грешу, мать.
Матереет душа здесь.
Если лягу в траву спать,
буду жизнь по земле несть.
Если в землю мою лечь,
в сны безвременья можно впасть,
где кровавой была сечь,
вороная у снов масть.
Костенеет во рту стих,
Смерть спускает очей флаг.
Я теперь, как звезда, тих.
Я теперь, как огонь, наг.
Дева тешит, но от тешенного тошно.
Девы – те ещё притворы и хитрюги.
Приезжают – и проходит суматошно
целый день почти (и матч Ювентус – Брюгге).
Дева требует внимания, ухода -
вымыть пол, прибраться и для встречи
пол настроить, улыбнуться ей у входа.
И надеяться, что будешь безупречен.
Дева тешит и уходит, как свобода,
образ жизни весь парализуя.
Расслабляет, выпуская дух из Бонда,
прилагая, подлежая и сказуя.
Дева тешит, издевается как будто.
И звонит ещё, волнуясь, по дороге.
И сидишь ты, созерцательный, как Будда,
грея след, остывший на пороге.
.
* * *
Автобус вас увёз на юг.
Там солнце, море, школа юнг.
Зимой там не бывает вьюг,
а летом нет покоя.
Там есть торговые ряды
и окружающей среды
воздействие морское.
И
... Читать дальше »
я грешен, прости меня.
что тебе в моем имени видимо?
демон я
с речами полыни и пламени-
камень я.
ты не пытайся найти мое сердце средь адского пламени-
нет там его!
и каменный образ твой
растворен в беременном времени,
пленный в другом измерении-
где нет меня...
чего же ты ищешь в пространстве бесчувственном?
ходишь тенью снов печальная,грустная.
нет меня ни в аду,не в раю твоем-
пошлом приземистом,
без грани,без времени...
тысячи точно таких же как ты ждущих демона исповедь чистую,
ждущих когда на алтарь-на торги буду выставлен.
все они жаждут души моей истинной
нет ее!!!
и взывать к ней глупо, бессмысленно!
я оставлю тебя наедине с грустными мыслями .
пусть без души, но останусь гордым и чистым я.
«Из забывших меня можно составить город»
Иосиф Бродский
Из забывших меня можно составить город.
Для забывших меня путь в этот город – длинный:
бывшие дни, волей хмельные – в норы,
бывший песок чёрным стегает ливнем.
Не забывших вчера бывших моих – мало,
не предавших меня буднично – единицы.
Строй малых душ каторга дней смяла:
«Верно лови, не журавля – синицу».
А убывших моих – ныне взвод, завтра рота.
К ним на встречу спешу – долго ль тебе, осень…
Город без снов, нет имен на воротах.
У бывших живых как имена спросишь?
.
Лицом к лицу...
«Лицом к лицу лица не увидать».
Сергей Есенин. «Письмо к женщине».
У тебя семья, у меня - семья, все по-взрослому, все по-честному,
Десять лет назад кто б посмел сказать, что семья вообще интересна нам?
Двадцать лет назад - Двадцать лет назад?! - воздух пах землей и озоном,
И твой номер был номер один в списке автодозвона.
Все меняется, ноет сустав на погоду, ноют нищие у ворот.
Я забросила спорт, ты-нежная девочка, вдруг полюбила спорт,
И твой номер давно молчит, но и в новом моем телефоне
Он глядит на меня - номер один в списке на автодозвоне.
Мы столкнемся случайно на улице и зависнем на два часа,
То взрываясь словами, то в панике пытаясь найти, что сказать,
Два часа - мучительно мало, и слова мимолетны, как дым.
Мы расстанемся с обещаньем звонить и знаньем, что не позвоним.
И, когда приглашающе скрипнет дверца, –
Просто громко чмокнуть тебя в щеку,
И уйти беззаботной легкой походкой…
А рука, до хруста сжавшая сердце,
Из которого выдернули чеку,
Не видна в кармане. И можно водкой
Замороженную в кристаллики душу
До беспамятства согревать внутри
И писать о прекрасных и светлых далях…
Или, выдохнув боль разрыва наружу:
Все мое – твое, что хочешь – себе бери!... –
Раствориться в тех, что давно безнадежно ждали
Этой лепты твоей, этой нежности из горсти
Невзначай разжатой едва,
как песок просыпанный безвозвратно…
Но, поймав среди рифмосора твое «прости…»
Не искать свои междометия и слова,
Но всЁ вместе смести и послать обратно! ... Читать дальше »
Чашка кофе в руках сиротская.
Та же юбка и та же блузка.
И пятнадцать минут на Бродского
От Речного до Белорусской.
И когда метро меня выплюнет
В центре города на Таганке,
Мое тело, обмякнув, выплывет,
Как бычок из консервной банки.
Заглотнет меня лифт-аквариум,
Буду долго ползти на третий,
Чтобы вечером семгой жареной
Закусить на чужом банкете.
.
* * *
Южный город притих: в октябре отдыхающих мало.
Но осеннее солнце загаром к плечам прилипает.
Взгляд впивается в яркие пятна хурмы и граната.
Мы приходим на пляж, галька хрумкает в такт под ногами.
В небе нет облаков. Море мягким пушистым котенком<
... Читать дальше »
* * *
В договоре с литературным издательством
автор именуется – «Творец».
Не бойтесь графомана, господа,
Он хочет мелкой славы и известности,
Его стихи не лишены словесности
Изящной; проза – как гранит, тверда.
Он Вам расскажет, правды не тая,
Пусть длинно, пусть сбиваясь, – тема трудная,
Что графоманство – спящая змея,
А ремесло при
... Читать дальше »
Иван Макаров
Николаевская обл. г Вознесенск. Украина.
Книги
Всё в жизни нашей есть всего лишь прах
Из праха созданы и в прах должны вернуться
Но книги что мы пишем, остаются
Они грустят и плачут и смеются
Они бессмертны и живут в веках
Но как печаль мне выразить в словах
Что книги вдруг не нужными нам стали
Те книги, что мы в юности читали
С которыми о странствиях мечтали
Пылятся словно хлам на чердаках
Их жгли на инквизиторских кострах
Тупые, безответственные лица
А пожелтевшая в дыму костра страница
Взлетала ввысь как раненая птица
И исчезала где-то в небесах
Я знаю, в недоступных нам мирах
Страницы те в снежинки превращают
Они кружатся, падают и тают
Но словно волны след свой оставляют
На наших ж
... Читать дальше »
Наше сладкое лето безжалостно смыло цунами,
К побережью прибило обломки несчастной любви.
После шторма всегда кто-то раны зализывать станет,
Кто-то просто исчезнет, и толку – зови-не зови.
Холод кромки морской и неистовый шёпот прибоя
Не расскажут, увы, о наивной бесплодности чувств.
Суждено это лето навек позабыть нам с тобою,
Утопив в синем море его угнетающий груз.
Неотправленных писем размокли страницы:
Нервный почерк и сизые пятна чернил.
Горсткой щепок дрейфует в солёной водице
Плот, что бурю морскую едва пережил.
Ведь остаться в живых – небывалая драма,
Чтоб попасть в заголовки вечерних газет;
Промелькнув мимолетом на телеэкранах,
Записавшим нас в мертвые крикнуть: «Привет».
Оставайся со мной в этом маленьком чёрном пальто.
Пусть искрятся от злости ветра и преследуют всюду.
Расстояния с нуля отмерять я сейчас не готов,
На перроне расстаться с тобой не готов, и не буду!
Оставайся со мной в этом маленьком чёрном пальто.
Остальные спешат и бегут, обгоняя минуты.
Проводник неизбежно попросит вернуться в вагон,
Поезд тихо вздохнёт, ты обнимешь меня почему-то.
.
16:49
Оставайся со мной в этом маленьком чёрном пальто.
В городах, где не ждут, бесконечно тоскливая осень!
Ты заплачешь, и носом уткнёшься в моё плечо...
Прижимая к себе, прошепчу, что люблю тебя очень.
Оставайся со мной в этом маленьком чёрном пальто.
Пусть искрятся от злости ветра и преследуют всюду.
Расстояния с нуля отмерять я сейчас не готов,
На перроне расстаться с тобой не готов
... Читать дальше »
Стоять на краешке заката,
когда в сандаловых лучах
какой-то привкус
горько-сладкий
застыл в улыбке на губах.
И, пропуская между строчек
его скользящие лучи,
тонуть всё чаще в многоточьях
осенней тлеющей парчи.
И увядать,
и растворяться,
и расплываться по земле
дождями хмурого ненастья,
смывая прошлых будней след.
И возбуждённо!
Восхищённо!!
встречать смарагдовый рассвет,
чтоб стать хотя б на миг свободным,
впитав в себя
надежды
свет…
27.10.2008
.
Я Вам не говорил?..
Я Вам не говорил, что в январе
Дожди здесь заменяют снегопады,
Стремительно проносятся закаты,
И ночью соловьи пускают трель,
Что зеленеют бархатные травы,
Сливаясь с бирюзовою волной,
И теплотой наполнены бу
... Читать дальше »
Как хочется под дождь
Прозрачный,
летний,
тёплый,
Чтоб капли по лицу,
Чтоб влажно на губах,
Чтоб сарафанчик тоненький,
промокнув,
Прилип к ногам.
Без зонтика,
сняв босоножки,
шлёпать
И улыбаться
каплям на траве,
С души
грехов и мыслей тёмных
копоть
Смывая…
Летний дождь?
Зимой?
В Москве?
Метро глотает
сказочным удавом,
Выплёвывает:
видно невкусны.
Мой летний дождь,
он победит усталость,
Омоет раны. Нет ему цены.
Толкает кто-то,
смотрит исподлобья:
Мир запахов чужих
и тел,
и дел.
Г л а з а з а к р о й.
Шумит мой летний дождик.
Ты слышишь стук дождинок по траве?
.
Дети отца-дождя
Сиреневые облака
И грозный дядюшка гром
Метнул седину.
Умывшись радостью
Матушка, приплодов немалых даст,
Заслышав в садах тишину.
Да бегло пролив слезу
Связующей нитью инь-ян(я),
Я яблоко всем подарю,
Надув словно шар губами.
.
***
любить настолько, чтоб бродить
по комнате в воспоминаньях.
во сне читать и говорить
о философии признаний.
а в ван-н-ной теплая вода.
в ней хорошо обняв ногами,
чертить иероглиф на спине
из пенных мыслей и желаний.
иль просто танцевать без слов,
без музыки, кружась
и в тайне ,лукавым глазом обводить
... Читать дальше »
Через тернии вверх путь тяжёл.
Да и что там вверху? – Звёзды? Боги?
Здесь же: ливни, снега, вёсны, шторм
И дороги, дороги, дороги…
Меня часто спасала она –
Веха жизни – дорожная лента
Вдоль обочин в окошках села
Золотого заката фрагменты.
От разлук уезжала для встреч
На заре, когда в росах есть сила.
И врагов моя тихая речь
На ристалище словом разила.
Выбирая крутые пути,
Где пройти не могли даже боги,
Я просила Творца снизойти,
Ниспослав благодать на дороги.
Через тернии путь проложу,
Я не знаю к созвездьям иль к Богу –
Для того и под солнцем живу,
Чтоб найти именную дорогу..
.
Пусть другие кусают локти
И не могут спастись от плача.
Я же воздухом, тем, что в лёгких,
Прошепчу: « Ты – моя удача».
Пусть другие судьбину хают
И тревожат рыданьем глотку.
Я же чувствую, верю, знаю
То, что ты для меня находка.
Пусть другим не дано везенья.
Пусть другим не хватает фарта.
Мы же днями своих рождений
Породним январи и марты.
Прикасаясь к твоим запястьям,
Я на миг становлюсь тобою,
Чтобы личные наши счастья
Превратились в одно большое.
Чёрно-белая река
Ты любила как я, чёрно-белой любовью??? Не верю!,
Отстранив от себя материнские крики: «Не смей!»,
Оградившись от всех заколоченной наглухо дверью,
За ко
... Читать дальше »
Александр Шхалахов
г. Ананьев, Одесская область, Украина
Порт«Крым» – порт «Кавказ»
Паром отчалил - "Крым-Кавказ".
Я здесь нечаянно есмь аз.
Сорвался дождь, накрыл пролив.
Гудка оборванный мотив
толкнёт. Таманью, мимо хат
поеду никому не брат.
Вот случай - тронуть колыбель.
Темрюк, Кубань, ночной мотель.
Разбито мутное стекло...
Бутылку красного «Мерло»
возьму на память, выпью сам.
Кому какое дело, Сань,
что здесь (тому лет пятьдесят)
родился я. И тоже рад.
* * *
Когда мне будет нечего сказать –
Молчание ответит на вопросы.
Уснут слова, что вились словно осы.
И восковая выльется печать,
Когда мне будет нечего сказать.
Когда мне будет нечего сказать –
Тебя звонком не потревожу поздним.
Зимою вымерзнут, рябин
... Читать дальше »
Бородина Оксана г. Белозерское, Донецкой области (Украина)
Непонятые странные
Как же странно встречая
провожать поезда,
Будто жизнь,
заглянувшую в мир на минутку.
Вникуда убегать.
Провожать навсегда
До предела заполненные
маршрутки
Наших мыслей. И биться
в прозрачность стекла
От бессилья помочь
и вообще от бессилия,
И кутаться в сети
из волокна,
И, борясь, убегать
от сплошного насилия.
Как странно рассветы любить
не поняв
Что значит росою
быть обожженным,
Ступнями босыми
бродить по камням
Холодным и солнцем
не опаленным.
Как странно прощенья просить
не простив,
И злобу таить
в нагрудном кармане,
Ушами закрытыми
слушать мотив,
И манны небесной
ждать на диване.
Как странно вернуться
не уходя,
И выход найти,
не блуждая в т
... Читать дальше »
Гурген Баренц (Гурген Карапетян)
Город Ереван, Армения
Агарцин
Как взобрались вы, камни, сюда,
В эти выси и дали?
Может, церковь была здесь всегда?
Песней, птицею стала?
Время здесь не имеет примет,
Суета здесь нелепа.
Ухватиться б за гривы комет,
Прокатиться по небу.
Тишина здесь всегда начеку,
Колченога дорога.
Уж отсюда я точно смогу
Докричаться до Бога.
***
Небо упало вниз
И обернулось морем.
Море взметнулось ввысь
И обернулось небом.
Какой-то ученый чувак
Нацарапал резцом на скрижали:
«Вода в природе
Совершает круговорот».
Небо было как небо.
Море было как море.
И только в глазах поэта
Небо падало вниз
И превращалось в море,
Море взмывало ввысь
И превращалось в небо.
Но под рукой у поэта
Не оказалось резца и скри
... Читать дальше »
От кофе в груди болит
Горячего чаю бы.
Нас только Бог простит.
Да, подкачали мы!
Скольких уже нас нет?!
Скольких ещё не будет?
Где-то в тоннели свет...
Вряд ли уже разбудят.
Пальцы давно в крови,
А нас называют — люди.
Не по тому пути,
Да и не те осудят.
Кто-то жаждя войны
В темнице пытает пленных.
Кто-то спеша уйти
В ванной вскрывает вены.
Кого же Земля растит
И равнодушием гложет,
Нас только Бог простит.
А больше никто не сможет.
***
Крис, собирайся, у нас великие планы!
Оденься теплее, нам далеко идти.
Мы заполнять пустые книг главы
Будем на этом нелегком пути.
В попутчики будет Бродский и Ницше
А в обереги - верных друзей венец.
От ярлыков избавляясь в общественной нише
Будем стучать в миллионы
... Читать дальше »
Сколько вас было, забытых, непонятых и потерянных?
Циников и романтиков, в вечной погоне за временем
Ставивших собственный мир выше бренной реальности,
Вечно летящих по жизни из крайности в крайность и
Пьющих хмельное вино вместе с кровью завистников.
В поисках новых штанов, вдохновенья и истины,
Превозносивших любовь и кричащих: «За Родину!»
Запечатлевших Нью-Йорк, deja vu и смородину.
Сколько вас было, людей незавидного прошлого?
Тех, кто пробился сквозь тонны бездарного, пошлого
И сохранил свой талант, как осколок безумия,
Выйдя за рамки шаблонного и предсказуемого.
Тех, кто сгорали дотла в своем внутреннем пламени —
Трусы и сорвиголовы, лидеры, парии...
Те, кто пошел напролом, кто остался за спинами,
Кто вдохновл
... Читать дальше »
моя Родина – это Невский, Садовая,
Казанская и Большая Морская,
помнишь, мы там гуляли с тобою,
ты держал мою руку, не отпуская
ты шептал мне слова смешные и нежные,
гладил по короткой мальчишеской стрижке,
помнишь, пальто мое было бежевым,
оно так шло к волосам моим рыжим
мы кормили котенка, попали под ливень,
прыгали по лужам, грелись в кафе глинтвейном,
я была счастливой, да, я была счастливой,
на Владимирском и еще на Литейном
мы с тобой целовались в какой-то арке,
ты читал мне наизусть Мандельштама,
я тебе цитировала Ремарка,
мы ходили смотреть, как цветут каштаны
в Таврический сад, ты меня мороженым
угощал, шутил, не переставая,
эти улицы – вот настоящая Родина,
бесконечно любимая и живая.
Екатерина Джейранова с. Садовое Нижнегорский район, АР Крым, Украина
* * *
У домика-музея Грина тихо
Играла скрипка, нагоняя грусть.
Шумел прибой, кружились листья вихрем,
Пусть тихо плачет скрипка, пусть.
О чем печаль её? Не знаю,
Но струны трогает она души моей,
И нежностью ей море отвечает,
И души молчаливых кораблей.
Играет скрипка, как Ассоль встречала,
Безмолвие встречало вместе с ней,
Когда весь горизонт окрасит в алый,
Своими парусами милый Грей.
« Бессмертие в любви»,- пропела скрипка.
И вечно будет жить одна любовь,
И Грея благородного улыбка,
И верная всегда ему Ассоль.
&nb
... Читать дальше »
Город вынимает меня мокрую из земли,
Расшнуровывает детскую грудь, как спортивную грушу.
Город, город, ты три кожи моих сдери,
И три воли моих сотри,
Все не моего ума дело: любить, моего ума дело: слушать,
Как дни плывут на единственном в мире плоту,
Связанном старой девой, на новых спицах,
Чтобы пугать одинокую темноту,
Тело держать в поту,
Чтобы умом не маяться, а глупостям не присниться.
Украшай причалы белыми перьями голубей,
Как голову зимней елки, отрубленную на праздник,
Как телесные ткани клоунов и врачей,
Спуск к берегу ничей,
Он дикий, заросший и как мы с тобой, – безотказный.
Когда от Пророка будет двенадцатое письмо,
Расступится белое море, вскричат цветные медузы,
Распорется брюхо песочное,
А на второе дно,
Лягут твои соловьи, их голос
... Читать дальше »
Разгоняет туман предосенний рассвет,
Многолюдно на кладбище Старого Крыма –
День рожденья сегодня романтика Грина.
Зажимая зубами гвоздичный букет,
Голубой ВэДеВэшный надвинув берет,
Инвалид костылём на тропе месит глину.
Как похож на афганские тропы подъём,
Где бежал на задание он торопливо,
Где от боли кричал он от минного взрыва.
Наркотическим долго глушил забытьём
Боль, что сердце пекла раскалённым углём,
Понимая, что больше не будет счастливым.
Только строчки прочитанных в юности книг
Из болота дурмана позвали стихами,
Что рождались от боли, отчаянья, сами –
На бумагу пролился задавленный крик,
И Поэзии светлый, хрустальный родник,
Как молитву, читает калека при храме.
Я очнулся, часы обронив...
Сизый иней веков греет полки,
И, топорща потертые холки,
Спят тома... Воздух тих и пуглив
И года нескончаемо долги...
Я поднялся, пытаясь идти...
Протыкают бумажное темя
Иглы мыслей. Но знание – бремя...
И не встретить на долгом пути
Собеседника лучше, чем время.
Моя сущность сомнений полна,
Этот мир удивительно зыбкий…
Что имею? Права на ошибки?
Только ветхое слово "вчера"
И безмолвного неба улыбки...
Я очнулся, часы обронив...
С каждым днем моя память дороже –
Я глупей становлюсь и моложе...
Эта жизнь – нестареющий миф,
Да и смерть, я уверен – тоже.
Свернув гастроли, бархатный сезон
Уходит за осенние кулисы,
Где, радуясь своей окраске лисьей,
В янтарь природы город погружён.
На дальнем пляже нынче ни души.
Закончилось нашествие народов.
Лишь волны хором из морской глуши
Пригнали пену сероводорода.
Как близок мне осенний этот мир.
И чем-то я сродни одесским пляжам.
Присев у кромки, нежно волны глажу,
Седых кудрей набрав у них взаймы.
За сребреник луны
За сребреник луны, за тридцать жалких лун
Меня ты предала и напрочь позабыла.
Я – стар, я слишком стар. Он – юн, он сладко юн.
И удержать себя тебе не хватит силы.
Успеть к тебе
сквозь вязкие дожди,
быть на твоей груди,
в тебя врасти
как ноготь
или копоть – в кожу рук,
не говорить пусти.
Войти в твой слух
без голоса, без слов,
пока меня живёшь,
не видеть снов.
Войти в зрачок,
как заводской пейзаж,
рекой войти
в пейзанский твой шалаш.
И эти – плоть и плоть
разъять нельзя.
И наши души на ветру сквозят.
.
Дерево
Господь меня узрел:
Я на земле лежал.
Я зрел. Во мне произрастало дерево.
трещали кроны,
и лесной пожар
сожрал меня уже оцепенелого.
И было дымно,
влажно и легко,
курили облака мой дым мигреневый.
И камедью слеза
из тучных облаков
янтарно оплывала на расселинах.
Волны играют в прятки.
Жарой полуденной пышет.
Пляж, как преддверье ада,
горячею сковородой.
На этом празднике жизни
себя ощущаю лишним
В своей старомодной шляпе
с январскою бородой.
За мысом медсестры чаек
пинцетами ловят рыбу.
Фотограф ворует ловко
у всех отпечатки лиц.
Здесь все решает случайность
и веет разгулом Рима
Среди перенапряженных,
улыбчивых ягодиц.
До золотого блеска
горячий воздух просеян.
Перебирают пальцы
небесную высоту.
И забывает тело
про зимы и вьюжный Север,
И примеряет к жизни
античную наготу.
.
***
Я утром иду
с солнцем на плече,
освежая себя
морозом, как спиртом.
Несмотря
на реком
... Читать дальше »
Весна не настала. В упрек ожиданиям нашим
Она задувается снежным декабрьским мартом.
Заплёванным ею лицом графомана со стажем
Смотрю в наши судьбы, описанные стандартно.
Пока пьется водка из лабораторной мензурки,
Душа еще может входить в состояние птицы.
Задумчивым бледным лицом хироманта-придурка
Смотрю на рисунок дорог на ладони столицы.
Весна не настала. А вместо неё пришла осень,
Чтоб позже смениться зимой целестиново-белой...
Печальным лицом той Юноны (уже без Авося)
Смотрю на пейзаж, затушеванный ветром и мелом,
Игрушечный мир за стеклом заоконной витрины,
Квадратики домиков и заводные машинки...
Лицом капитана той желтой, как свет, субмарины,
Смотрю, как Земля улетает навстречу снежинкам.
