Константин Зимин (Константин Елумахов)
Протвино, Россия
Такая история
"Так ты – не ангел?" - "Ну конечно, нет!" - "А кто, скажи: оторва, кошка, ветер?" - "Ой, не смеши, неся весь этот бред! Тем более что мы давно не дети".
Ее дразнил он: "Звезды в вышине. Подружка-ночь, иди укройся пледом и книгу недописанную мне читать закончи шепотом". При этом, колени чуть руками обхватив, ей так хотелось вновь съязвить на тему, что, мол, мартини – не аперитив...
Но тишину, ступившую на сцену покинутого парка, в тот же миг нарушил дождь, сорвавшийся внезапно. Она шепнула: "Что ж, пока. До завтра". А где-то там как продолженье их в какой-то запредельной вышине на мокрый мир взирали тихо звезды; им было все равно, кого жалеть: ее – в слезах, его – что не был позван.
Давай, читатель, лучше помолчим: к чему слова, и так понятно это – что к сотне недосказанных причин им, как ни бейся, не найти ответа ни завтра, послезавтра – никогда. Лимит эмоций был давно растрачен и день за днем (от первой неудачи) мгновения вдруг выросли в года... Короче, не заладилось у них. Он как-то раз, в запале, бросил: "Стерва!" Ему в ответ, не сдерживая нервы, она швырнула: "Да ты просто псих!" Все было швах!.. Он, уходя, молчал... Ее жалели: "Выглядишь устало!" А ей бумагу тошно видеть стало и больше не писалось по ночам...
Они столкнулись как-то на бегу. Он, сев за руль, почти захлопнув дверцу, услышал: "Знаешь, я опять могу писать стихи".
И защемило сердце.
.
P.S.
Не рви мне сердце зигзагом в Питер.
Н.К., из переписки
Ты уезжаешь опять, чтоб вскоре свои заботы вперед нести,
дышать стихами, бродить у моря и, утомившись, часам к пяти
покинуть форум, чтоб в легкой дреме забыться сладко часа на два.
Когда все звуки затихнут в доме, напомнит память, как жжет Москва;
как, усмиряя ритм бесшабашный, квантуя жизней угарный смог,
пробьют двенадцать часы на башне всем тем, кто ей покориться смог.
Какой-то миг – и твой скорый поезд мог стать бы тыквой. Еще чуть-чуть –
и началась бы другая повесть(сказать, какая? но не хочу)
Не про Алису и не про Кошку, скорей про шпильки и каблуки...
Стучится осень дождем в окошко, туманом стелет с Москва-реки.
Зимы потуги пока напрасны, хоть двор усыпан давно листвой.
Поездку вспомнишь еще не раз ты. Возможно, Питер сравнишь с Москвой.
Возможно, будут вначале сниться они попарно и навпаки.
Ты возвращайся, когда столица снег поменяет на васильки.
Ты возвращайся, когда стрижами, дыханьем лета звенит рассвет.
Что до латунских, то даже жаль их: судьбы своей-то у них и нет.
Старинный дворик в листве опавшей, подъездной дверью закончен путь...
И как бы ни было Герде страшно, но надо Кая назад вернуть.
Дождь в день отъезда хорошим знаком всегда считался - и потому
не рви мне душу своим зигзагом. Ты уезжаешь, я все пойму.
Лентой финишной – осень
Три недели до лета...
Сергей Грей
Лентой финишной – осень...
Александр Семыкин
.
Лентой финишной – осень.
Добежим ли – едва ли.
Нас все время заносит
в несусветные дали.
На пределе моторов
проходя виражи,
мы разучимся скоро
просто быть, просто жить.
Отвлекаясь поспешно
на случайный предлог,
словно белка орешек,
тут же прячем в дупло
обретенные рифмы,
незатертые фразы
иль синкопные ритмы,
чтоб потом – и не сразу
смаковать эту роскошь –
языковый коктейль...
Только, чур, мой хороший,
Залпом зелье не пей.
И лишь плещется где-то
море тихо у ног...
Три недели до лета –
превосходный предлог.
|
