1. Мир, как самый честный престидижитатор,
Вдруг открыл свои карты и вмиг застыл.
И предстал очевидным, понятным, простым.
Мы сидим на причале и смотрим закаты,
Сам господь прикрывает нам тыл.
Ни заботы нет, ни суеты.
Всё, что было ужасно сложным
Оказалось проще в сто крат.
Море бьётся о ноги нам,
За собою прячет закат,
И вливается чем-то тёплым подкожно,
Отбивая о берег такт.
Ни сомнений нет, ни преград.
И теперь мне понятно, что всё во мне,
Только мой выбор определяет мою судьбу,
Если я захочу стать счастливой, то я смогу.
Я решаю, чему случиться, а чему нет.
Мне до одури ясно всё, здесь, на этом вот берегу.
И мне кажется, что я перед ним в долгу.
2. Слушай, хватит, вставай, поднимайся с пола.
Я просил же тебя, чтоб без всякого произвола.
Вот, смотри сколько их, забирай же себе любого,
Образованного, преданного и простого,
Чтоб любил тебя и угождал.
Говорил же, не выдумывай сложных путей.
Полюби хорошего человека, роди детей.
Чтобы он возил на машине в школу их,
И тебя забирал на ней.
Но тебе ведь такого не надо, да?
Умолял же, хватит влюбляться в этих
Талантивейших придурков.
От которых сердце смеётся и бьётся гулко,
И ты больше не порцелановая фигурка,
Ты ужасно жива.
Что ж влюбляешься ты всё время
В музыкантов, художников и поэтов
И почто ты винишь-то меня за это
Если я тебя предупреждал.
3. Дэйв закончил учёбу, работу нашёл по уму
Дэйв обрёл жену
Он любил говорить: «Мне дано бороться одному
но я рад, что есть девушка, всецело в моём плену»
Говорил: «Я нашёл свою линию и дальше её гну»
Дэйв был вроде бы счастлив и вроде бы даже жив
Говорил: «Я собрал все те части, что составляют жизнь,
я работал усердно и всё это заслужил»
Дэйв был верен себе и честен перед собой
Дети бегали около дома шумной своей толпой
Дэйв ужасно любил, восхищался своей женой
На работе в субботу обычно брал выходной
И с родными ходил в кино
Дэйв был верен себе и честен перед собой
Но система дала сбой
Дэйв потом говорил: «Будь ты трижды любим,
будь хоть сотни раз золотой призёр
просто знай, что в конечном итоге
ты потеряешь всё
только знай, на последнем пороге
ничего
тебя не спасёт»
|