Цветов засохших лепестки
Мне ветер сыплет на колени:
Как двадцать пятый в киноленте,
Ремаркой пройденной строки
Вдруг в памяти тот день всплывёт,
Где мы ещё нужны друг другу…
Пластинкой блюзовой по кругу
Срываясь в то, что не пройдёт,
Забвения стираю слой
До блеска праздничной витрины.
Жить неуютно, но терпимо
Пусть даже в памяти с тобой.
И горькой завистью опять
Я оживу к себе вчерашней.
Всё, что казалось настоящим,
Так странно в прошлом ощущать…

                         ***
Я стала проще и на стих серьезней.
В беспринудительного творчества размахе
Я чувствую, что ощущали после
Морозным утром стоя босиком на плахе.
Себя теряя – вдруг приходит осознанье,
Что всё конечно и бессмысленно отчасти.
А чувство обостряется с годами
И делаешься неспособным к счастью…
Ты зажигаешь свет – темно и страшно.
По мне – так лучше многого не видеть,
Но раз за разом привыкаешь даже,
И всё не драматично, если выпить…
Чтоб жизнь не разлюбить – глаза закрою
И в память обернусь: так видно лучше.
Так методично убивать в себе героя
Любой из нас реальностью приучен.

                    ***
Снегами Руси всё отпустит –
Окрестит в цветов прямоту.
Наверно, приходит от грусти
Способность понять красоту.
Наверно, узнаешь от боли
Про свет за израненный взгляд;
Про шум по тебе колокольни
В следах, что уводят назад;
Про памяти переплетенья
На чёрных узорах ветвей,
Впивающихся в отраженье
Белеющих небом полей –
И дикое снежное солнце
Затянется в блеске седом:
Глядит состраданьем бессонниц,
Вздыхает сквозь лики икон.
Отпустит она, всё, что горько –
Да в белый рассвет по утру…
Ломаясь, всё шепчет о чём-то
Сухая трава на ветру.