Лодка

От белой линии
Песка-
К тем белым лилиям на левом
Береге,
Скороговоркою от уст к устам
Причалить к линии
Береговой,
Пересекаю
Площадь озера,
Так шрам лицо навечно примечает,
От веры лба ко зверю рта,
От белой линии песка
К дрейфующей на параллели лилии,
Я пресекаю озеро,
То бишь-
Я пресекаю всякое молчание
Крылом весла наотмашь ото лба
До солнечного, брызгая, сплетения,
От берега до берега плеча,
Пожать которыми - признанье тупика,
От линии до лилии виска
С пульсирующей сеткой кривотока,
Круги воды лелеют замкнутость
Песчаного кольца,
От берега до берега другого
Вся площадь озера иссечена
Белилами -лелилами,
И только
Стоит,качаясь,загнанная лодка.

Китай-город

На Китай-город налетают голуби,
По Китай-городу ходит полдень.
Небо - с проблеском медной проволоки,
Облако - красным плавником окуня.
Con amore вращаю на кончике языка:
Варварка, святая Варвара,
Дай нам, варварам, скорую смерть,
Варягам - Диониса свет,
Семнадцатый год под пулей,
Снегиря за пазухой с пробитой грудью.
Голубиное братство варваркает дОлу,
(Не возводит горе):
Revolutio, полнокровие, Варин-город.
Полдень. Варварка. Голубь.

Гатарапак

Ладо Гудиашвили,
Садись в ландо,
Помчимся в "Гатарапак".
Шато Марго заката
Мне залило
Уставшие восточные глаза.
Здесь нету крыш:
Париж-не Прага,
Здесь надо жить,
А не бросаться на карниз.
Кофейной жижею сгущается пространство
Вкруг тех, кто долго говорит.
Да здравствует презумпция свободы,
Да здравствуют горгульи на плечах!
Приветствую пропавшую эпоху
В измятых шорохом листах
И на оставленных в зап'асниках полотнах.
Я чествую всех тех,кто зря кричал
И выхожу часу в десятом,
Когда люпины вечером пьяны
Не на Монмартр и не к Сен-Мишелю,
На Комсомольскую,
Где детство отгремело
На трехколёсном
По колдоёбинам асфальта.
Прошу пардон,но все-таки язык
Определяется пространством,
И если грех вокруг, то лучше вырви,промолчи.
За всю расстроенную Русь
В шинелях Гоголя по буеракам
Незамедлительно, по праву авангарда,
Отжившей памятью напьюсь.
Я у подъезда, я под уездом,
Я отъезжаю аутистом
В зацикленный простор остановившегося взгляда.
Июльский вечер прилипает
Вспотевшей лапой
К вырезу кармана,
Который вечно пуст, по требованию жанра.
С моей эпохой не сложилась,
Не спелась милая эклога,
Скрипит расхристанной рессорой
Сердечный клапан. Плакал,
Не встретившись со мною, век.
Ладо Гудиашвили,
Садись в ландо.
Умчимся в "Гатарапак".